Богдан - Євген Павлович Гребінка

Худо было бы тогда!

Кровью б упилась Украйна!..

Хмельницкий

Что же? Это не беда!..

Если б этот дождь кровавый

По Днепру взрастил дубравы,

Чтоб в дубравах тех казак

Мог предаться мирной лени,

Чтобы в их густые сени

Не скрывался тайный враг;

Чтобы всякий был уверен,

Вставши утром от одра,

Что сегодня до вечерен

Не возьмут его добра

И за честь жены любимой,

Сластолюбием водимый,

Пан не бросит серебра

Вам в лицо с улыбкой гордой;

Чтобы христианин, твердый

В вере праведной отцов,

У родимого порога

Мог свободно славить бога

Без запрета от жидов;

Чтобы…

Барабаш

Полно, кум любезный,

Дерзкой речью, бесполезной,

Шумный праздник возмущать!

Прикажи-ка лучше меду

Нам почаще наливать,

Чтобы даром не скучать

Православному народу!

Хмельницкий

Ваша правда, пане мой;

Мудрый пан - и мудро слово!

Хлопцы, кубок золотой

Дайте меду дорогого:

Коли пить, друзья, так пить!..

Вот с отлогими краями

Кубок на столе блестит:

Золотистыми струями

Мед густой в него бежит,

Пена у краев кипит

И садится жемчугами,

Разыгрался пир горой:

Гетман пьет - и егомосци

Пьют и кланяются гости.

И средь песни удалой

Бьют тарелки, барабаны;

Кубки, чарки и стаканы

Громко брякают, звенят;

И гостей хмельные речи

Про войну, про славу Сечи

И про удаль говорят.

Но время за полночь; и пир, и шум стихают,

И музыка играет наразлад,

И гости вздор нескладный говорят.

Барабаша дрема одолевает:

Вот гетман руки на столе сложил,

На чарку мутными глазами покосился,

Усатую главу на грудь склонил,

Зевнул - и в сон глубокий погрузился.

Шатаясь, гости с мест встают

И что-то без толку преважное толкуют,

В сенях последний кубок пьют,

Хмельницкого благодарят, целуют

И по домам своим бредут.

Хмельницкий сам… он глаз не сводит

С Барабаша, к нему подходит

И за руку его берет,

Толкает, дергает, зовет:

«Вставай, гетман, нас ждут постели;

Уж третьи петухи пропели,

Уж скоро утро сменит ночь».

А тот храпит лишь во всю мочь…

И радость быстро озаряет

Хмельницкого угрюмое лицо.

Дыханье притаив, тихонько он снимает

У гетмана с руки гербовое кольцо. 13

Ночь. Вся окрестность тихо спит;

На небе месяц не блестит,

И только звездочки одне

Мелькают в синей вышине.

Над речкой дремлет темный сад;

Из саду льется аромат.

В саду чуть виден панский дом;

И в доме том, в окне одном,

В ночи глухой огонь блестит:

То воску ярого горит

Перед иконою свеча.

Сорочку опустив с плеча,

На руку голову склоня,

У растворенного окна

Невыразимо хороша

Сидит жена Барабаша.

Сидит давным-давно она:

«Три дня, как мужа не видать!

Где он? Что с ним? Нельзя понять!

Зачем он держит, как в плену,

Меня, законную жену?

Скучаю я, а он теперь,

Быть может, отворяет дверь

И робкой крадется стопой

В светлицу к панне молодой,

И, вся из неги и огня,

К нему на грудь падет она!..»

И пани вспыхнула… потом

Закрыла очи рукавом.

Невыразимо хороша

Сидит жена Барабаша.

Ей жарко, душно ей одной,

Моей голубке молодой,

И недоверчивость, и страх

В ее пленительных очах,

И страстью налитая грудь

Дрожит и силится вздохнуть…

Она сидит и мужа ждет.

Стучится кто-то у ворот:

Собака лаем залилась,

Другая к ней отозвалась;

Поднялся на ноги весь двор,

И падает с ворот запор;

И вот въезжает наконец

На двор от гетмана гонец.

Коня от посланца берут,

И к пани посланца ведут.

«Где муж мой? Что с ним?» - «Ничего!

Меня прислал он для того,

Чтоб вашу милость известить,

Что бог его еще хранит.

Да приказал мне взять от вас

Последний короля указ,

Который он велел скрывать

И никому не объявлять;

Для верности ж моих речей

Гетман прислал с руки своей

Свое гербовое кольцо».

Бледнеет гетманши лицо…

В кольце был камень дорогой,

На нем искусною резьбой

Изображен гетмана герб:

Кривая шашка, словно серп,

И накрест ей положена

Была пернатая стрела.

«Да, это перстень мужа, так

Ты правду говоришь, казак».

Тут пани отдала указ:

И, торопливо поклонясь,

Казак спешит на панский двор -

И полетел во весь отпор!

Гонец обратно ускакал,

И двор опять безмолвен стал,

Предавшись обаянью сна,

И водворилась тишина.

И снова дремлет темный сад,

Из саду льется аромат;

И снова пани у окна

Сидит задумчива, бледна

И слушает, как вдалеке

Вторится топот по реке.

Вот топот тише, тише стал -

То замирал, то оживал -

И вдруг исчез - в далекий мрак

Как будто утонул казак.

И только лишь когда рассвет

Свой розово-огнистый цвет

Разлил на небе голубом

И звезды, трепетным лучом

Дрожа, как стали потухать

И неприметно исчезать,

В тумане забелел поток,

Дохнул из саду ветерок,

И предрассветный соловей

Запел в тени густых ветвей,

Любовной негою дыша,-

Вздохнув, жена Барабаша

Легла печально почивать

На одинокую кровать.

В Украйне смятенье неясное бродит;

Чего-то все ждут и не знают чего.

В народе молва разноустая ходит,

И слушать не знаешь кого!

Рассказывал где-то старик на базаре,