Маленькі жінки - Олкотт Луїза Мей

Вы ведь должны сказать правду.

– Стать талантливой. Наверное, вы хотели поделиться со мной своими способностями, Лори? – сказала Джо и, видя, как он разочарован, лукаво улыбнулась.

– Какие качества вы больше всего цените в мужчинах? – спросила Салли.

– Смелость и честность.

– Теперь я, – сказал Фред, вытянув жребий.

– Спроси его, – шепнул Лори на ухо Джо.

Утвердительно кивнув, Джо спросила:

– Вы сжульничали в крокет?

– Да, немного…

– Отлично. А история, которую вы рассказали в "Чепухе"… Она из "Морского льва"? – спросил Лори.

– Пожалуй, да.

– Англичане вам кажутся совершенными во всех отношениях? – спросила Салли.

– Если бы я считал иначе, я бы стыдился самого себя.

– Ну вылитый Джон Булль. Теперь ваша очередь, мисс Салли. Жребий можно не тянуть, ведь все остальные уже отвечали. Надеюсь, я не задену вас за живое, если спрошу, не считаете ли вы себя в некотором роде кокеткой? – спросил Лори, в то время как Джо, стараясь показать, что больше не сердится, дружески подмигнула Фреду.

– Как вы могли подумать такое, дерзкий мальчишка! – воскликнула Салли, вид которой, однако, красноречиво свидетельствовал о неискренности ответа.

– А что вы ненавидите больше всего на свете? – спросил Фред.

– Пауков и рисовый пудинг.

– А что вы больше всего любите? – спросила Джо.

– Танцы и французские перчатки.

– Не знаю, как другим, но мне показалось, что "Истина" не очень умная игра. Предлагаю сыграть в "Авторов". Это, по крайней мере, заставит нас чуть-чуть пораскинуть мозгами, – сказала Джо.

В этой игре должны были принимать участие все. Старшие кликнули Неда, Фрэнка и младших девочек, игравших поодаль. Пока они шли, мисс Кэт снова достала альбом для рисования. Маргарет принялась наблюдать за ней, а мистер Брук разлегся на траве с книгой, на которой, однако, никак не мог сосредоточиться.

– Как хорошо у вас получается, – похвалила Мег рисунок Кэт. – Жаль, что я совсем не умею рисовать.

– А отчего бы вам не поучиться? Уверена, у вас хватит и способностей и вкуса, – чрезвычайно любезным тоном ответила Кэт.

– К сожалению, у меня не хватает времени.

– Верно, ваша мама предпочитает, чтобы вы обучались другим предметам? Моя тоже. Но я уговорила ее и, после того как позанималась немного с учителем, доказала, что у меня есть способности. Тогда она согласилась на мои дальнейшие занятия. Советую сделать то же самое. Попросите гувернантку позаниматься с вами рисованием.

– У меня нет гувернантки.

– Ой, я и забыла. Американских девушек гораздо чаще отдают в школу, чем наших. Папа мне рассказывал. Он говорит, что у вас совсем неплохие школы. Вы, наверное, учитесь в частной?

– Я вообще не учусь. Я сама работаю гувернанткой.

– Вот как! – произнесла Кэт таким тоном, что с тем же успехом могла просто сказать: "Какой кошмар!"

Мег покраснела, она уже раскаивалась в своей откровенности. Мистер Брук поднял голову и, взглянув на Мег, поспешил вмешаться:

– В Америке, знаете ли, молодые леди стремятся к самостоятельности. Чем раньше они начинают зарабатывать себе на жизнь, тем большим уважением пользуются в обществе.

– Конечно, конечно, – покровительственно отозвалась Кэт. – Это прекрасно с их стороны. У нас тоже найдется немало превосходных и очень достойных женщин, которые, представьте себе, поступают точно так же. Они нанимаются на службу в знатные семейства. Сами они – дочери джентльменов и получили отличное воспитание и образование.

Услышав это, Мег смутилась еще больше. Теперь ее работа казалась ей не только неприятной, но и унизительной.

– Совсем забыл у вас спросить, мисс Марч, – перевел разговор мистер Брук. – Подошла вам моя немецкая песенка?

– Да. Песенка чудная. Я очень благодарна тому, кто ее перевел для меня, – ответила Мег, и лицо ее озарила улыбка.

– Как, вы не читаете по-немецки? – удивилась Кэт.

– Читаю, но плохо. Меня учил немецкому отец. Он ушел на войну, а одна я не могу. Мне надо, чтобы меня кто-нибудь проверял.

– Может, попробуем немного? – предложил мистер Брук. – У меня как раз с собой "Мария Стюарт" Шиллера.

И, улыбнувшись, он придвинул к ней книгу.

– Боюсь, для меня это слишком трудный текст. Я, наверное, ничего не пойму, – ответила Мег.

Ей было приятно, что мистер Брук предложил свою помощь. Она тут же начала бы разговор, если бы не присутствие надменной мисс Кэт.

– Пожалуй, я почитаю немного, – вдруг заявила мисс Кэт. – Надеюсь, это придаст вам смелости.

Взяв книгу, она прочитала один из самых прекрасных фрагментов; произношение у нее было замечательное, но читала она невыразительно.

Мистер Брук ничего не сказал по поводу ее декламации, и несколько разочарованная Кэт закрыла книгу.

– А я думала, это написано в стихах, – простодушно заметила Мег.

– Некоторые места да, – ответил мистер Брук. – Например, вот это, – загадочно улыбнувшись, добавил он и открыл книгу на монологе Марии.

Учитель взял в руки травинку и повел ее, словно указку, по строке. После этого Мег ничего не оставалось, как начать чтение.

Она читала медленно, неуверенно произнося слова. Однако безошибочное чувство прекрасного открывало ей поэтическую суть мало знакомого языка, и в медленном ее чтении проявлялось все больше выразительности.

Постепенно увлекшись трагической сценой, Мег забыла об окружающих и читала как бы для себя. Голос ее окреп, звучал все уверенней. Заметь Мег хоть на мгновение, с каким восторгом смотрит на нее мистер Брук, она наверняка бы сбилась от смущения. Но Мег ничего не видела, кроме прекрасных стихов.

– Чудесно! – воскликнул мистер Брук, когда она наконец сделала паузу.

Мисс Кэт его похвалы явно не воодушевили. Она поднесла к глазам лорнет и внимательно рассмотрела свой рисунок. Потом, захлопнув альбом, еще более покровительственным тоном сказала:

– У вас неплохое произношение, дорогая. Думаю, когда вы подучитесь, вы будете прекрасно читать. Очень советую вам не пренебрегать занятиями. Шансы гувернантки, которая знает немецкий, гораздо выше. Пойду утихомирю Грейс, что-то она слишком разошлась.

И, резко поднявшись, мисс Кэт поспешила туда, где резвились младшие дети. На ходу она несколько раз пожала плечами.

– Вот уж чего не желаю, так это присматривать за всякими гувернантками, – в сердцах проговорила она. – Конечно, эта девушка совсем не дурна собой, но все-таки янки чересчур много себе позволяют. Боюсь, это неподходящее общество для нашего Лори.

– Совсем забыла, что англичане совершенно по-другому воспринимают гувернанток. Они относятся к ним как к прислуге и, разумеется, никогда не проводят с ними время, – с досадой говорила Мег мистеру Бруку.

– Учителям у них не лучше, – ответил мистер Брук, – я имел счастье испытать это на собственном опыте. Что ни говори, а для людей, подобных нам с вами, места лучше Америки, пожалуй, не сыскать.

Мистер Брук произнес это с таким чувством собственного достоинства, что Мег тут же устыдилась своего малодушия.

– В таком случае рада, что это моя родина. Признаться, я не люблю свою работу, но добросовестно зарабатываю ею на жизнь. Мне нечего стыдиться, я чувствую себя не хуже других, хотя, конечно, хотела бы любить свое дело так, как вы.

– Окажись у вас такой ученик, как Лори, вы бы тоже работали с удовольствием, – уверенно сказал мистер Брук. – Не представляю, как смогу покинуть его на будущий год.

И, вздохнув, мистер Брук принялся ковырять палочкой дерн.

– Наверное, он поступит в колледж? – спросила Мег, и, посмотрев на нее, мистер Брук без труда прочел в ее глазах невысказанный вопрос: "А как же вы?"

– Давно пора, – отозвался мистер Брук. – Он готов хоть сейчас держать экзамен. Как только он уедет, я уйду на войну.

– Как здорово! – воскликнула Мег. – Наверное, сейчас каждый молодой человек мечтает пойти на войну. Конечно, для близких это нелегко, – добавила она и горестно вздохнула.

– Ну, с этим у меня проблем не будет. У меня нет родных и очень мало друзей, во всяком случае таких, которые станут убиваться, если я погибну, – сказал мистер Брук.

Он вынул из петлицы пиджака красную розу, положил ее в ямку, которую только что выкопал в дерне, и с задумчивым видом принялся засыпать землей.

– Неправда! Лори, его дедушка, да и мы все будем очень горевать, если с вами что-нибудь случится, – пылко возразила Мег.

– Спасибо, вы не представляете, как я рад это слышать, – ответил мистер Брук, и лицо его снова повеселело.

Он хотел сказать что-то еще, но в это время на поляну верхом на престарелой лошади выехал Нед. Ему вдруг вздумалось похвалиться перед юными дамами искусством верховой езды, и с этого момента ни одному из участников пикника не суждено было пребывать в покое.

– Вы любите ездить верхом? – осведомилась Грейс у Эми, когда они отдыхали после первой верховой прогулки под руководством Неда.

– О да! Когда папа был богатым, мы держали лошадей, и моя сестра Мег ездила верхом. Но теперь у нас нет ни одной лошади. Разве что Эллен Три. – И Эми засмеялась.

– А что это за Эллен Три? Расскажите, пожалуйста. Наверное, это осел? – полюбопытствовала Грейс.

– Нет, это совсем другое. Просто Джо без ума от лошадей, я тоже. У нас есть только седло. И еще у нас в саду есть яблоня с очень подходящей нижней веткой. Вот я и надела на ветку седло, приделала поводья, и теперь мы можем скакать на Эллен Три сколько душе угодно!

– Здорово! – засмеялась Грейс. – А у меня дома есть пони, и мы с Фредом и Кэт каждый день катаемся в Гайд-парке. Мне очень нравится. Все мои подруги тоже ездят. В Гайд-парке столько дам и кавалеров!

– Замечательно! Я тоже мечтаю когда-нибудь поехать за границу. Но, думаю, я поеду не в Гайд-парк, а в Италию, – заявила Эми, которая понятия не имела, что Гайд-парк – это не страна, и скорее бы сгорела со стыда, чем показала свою неосведомленность.

Фрэнк сидел позади младших девочек. Услышав, что они говорят о верховой езде, он с досадой оттолкнул в сторону костыли и начал следить за возней, которую затеяли другие мальчики.

– Вы не устали? – ласково спросила его Бет, собирая разбросанные по земле карточки от игры в "Авторов". – Может быть, вам что-нибудь нужно?

– Если можете, поболтайте со мной, пожалуйста, – ответил Фрэнк, привыкший, что все дома оказывают ему повышенное внимание. – Мне так скучно сидеть одному…

Бет просто остолбенела от такой просьбы.