Кораліна - Гейман Ніл

Думаю, ничего. Наверное, она сейчас такая же, какой была наша, пока мы туда не въехали. Просто пустые комнаты.

– А в нее можно попасть из нашей квартиры?

– Нет, если только ты не умеешь проходить сквозь кирпичные стены, дорогая.

– Понятно.

Они приехали домой к обеду. Мама посмотрела в холодильник: кроме маленького сморщенного помидора и заплесневелого куска сыра там ничего не было.

В хлебнице валялась одинокая корка хлеба.

– Придется сбегать в магазин, купить рыбных палочек или чего-нибудь еще, – сказала мама. – Пойдешь со мной?

– Нет, – ответила Коралина.

– Тогда подожди меня немного, – сказала мама, взяла кошелек, ключи от машины и вышла.

Коралине стало скучно.

Она полистала мамину книжку о людях из какой-то далекой страны. Эти люди брали куски белого шелка и рисовали на них воском, потом окунали шелк в краску, потом снова рисовали на нем воском, снова красили, потом смывали воск горячей водой и, наконец, бросали эту красоту в огонь и сжигали дотла.

Все это показалось Коралине абсолютно бессмысленным, однако она решила, что люди так развлекаются.

Ей стало еще скучнее, а мама все не возвращалась.

Коралина пошла на кухню, взяла стул, подвинула его к двери, влезла на него и потянулась – не достать… Она спустилась на пол, взяла из чулана веник, снова забралась на стул и…

Дзинь…

Она слезла со стула, подняла ключи и победно улыбнулась. Поставив веник на место, Коралина направилась в гостиную.

Как правило, никто в доме не пользовался гостиной. В этой комнате стояла старая мебель, доставшаяся по наследству от бабушки: деревянный кофейный столик, тумбочка, тяжелая стеклянная пепельница – и картина, написанная маслом, на которой была изображена ваза с фруктами. Кроме этих предметов, в гостиной ничего не было – ни безделушек на каминной полке, ни статуэток, ни часов, ничего, что делало бы комнату уютной или просто жилой.

Старый черный ключ был самым холодным в связке. Коралина вставила его в замочную скважину, осторожно повернула, и замок открылся.

Коралина замерла и прислушалась. Она догадывалась, что поступает плохо, и опасалась, как бы не вернулась мама. Но все было тихо. Коралина взялась за дверную ручку и открыла дверь.

Кирпичная стена исчезла, как будто ее никогда и не было. За дверью начинался темный коридор. Коралина почувствовала дуновение холодного заплесневелого воздуха. Пахло чем-то очень старым. "Интересно, а как выглядит та квартира, если, конечно, именно в нее ведет этот коридор?" – подумала Коралина и, не задумываясь, шагнула вперед.

В этом коридоре почему-то все показалось ей очень знакомым. Ковер под ногами был таким же, как у них дома. На стенах наклеены те же обои. Даже картина, висевшая в коридоре, была такой же, как у них.

Теперь она знала, где находится: в своем собственном доме.

Озадаченно тряхнув головой, Коралина внимательно посмотрела на картину: все-таки что-то в ней было не так. На картине был изображен мальчик, смотревший на шарики. Выражение его лица было каким-то странным: мальчик смотрел на шарики так, будто собирался сделать что-то ужасное…

Коралина снова всмотрелась в его лицо, пытаясь понять, в чем же еще различие между двумя мальчиками. И когда она уже почти догадалась, кто-то вдруг спросил:

– Коралина?

Голос был похож на мамин. Коралина прошла в кухню, откуда доносился этот знакомый голос. Там спиной к Коралине стояла женщина. Она была немного похожа на маму, только…

Только ее кожа была белой, как бумага.

Только она была выше ростом и тоньше.

Только ее пальцы были слишком длинными и постоянно двигались, а ногти, покрытые ярко-красным лаком, были загнутыми и острыми.

– Коралина? – повторила женщина. – Это ты?

Вдруг она повернулась, и… Коралина увидела, что вместо глаз на нее смотрят большие черные пуговицы.

– Пора обедать, Коралина, – сказала женщина.

– Кто вы?

– Я твоя другая мама, – ответила женщина. – Иди и скажи своему другому папе, что обед уже готов.

Она открыла дверцу духовки. Коралина поняла, что ужасно проголодалась. Пахло восхитительно.

– Ну, иди же…

Коралина прошла в холл, куда выходил папин кабинет. Она открыла дверь. В комнате за компьютером спиной к ней сидел мужчина.

– Привет, – проговорила она. – Я… то есть она просила сказать, что обед уже готов.

Мужчина повернулся. Его глаза тоже были огромными блестящими черными пуговицами.

– Привет, Коралина, – проговорил он. – Я просто умираю от голода.

Он встал, и они пошли на кухню. Другая мама, подала им обед: огромную золотисто-коричневую курицу с жареной картошкой и нежным горошком. Коралина быстро набила рот. Еда была очень вкусной.

– Мы так долго ждали тебя, – проговорил другой папа.

– Меня?

– Да, – сказала другая мама. – Без тебя все здесь было не так. Но мы знали, что однажды ты придешь к нам и мы станем настоящей семьей. Хочешь еще курочки?

Это была самая вкусная курица, какую Коралина ела в своей жизни. Ее мама иногда тоже готовила курицу, но она всегда была пересушенной и безвкусной. Когда курицу готовил папа, он проделывал с ней странные вещи, например тушил в вине, фаршировал сливами или запекал в тесте. Коралина из принципа отказывалась даже пробовать его стряпню.

Она положила на свою тарелку еще один кусок курицы.

– Я не знала, что у меня есть другая мама, – сказала она осторожно.

– Конечно, есть. И не только у тебя одной – у всех, – ответила другая мама, сверкнув черными пуговицами. – После обеда ты можешь поиграть в своей комнате с крысами.

– С крысами?

– Ну да, с теми, что живут наверху.

Коралина видела крыс только по телевизору.

Ей ужасно захотелось с ними поиграть.

После обеда другие родители начали мыть посуду, а Коралина пошла к себе, в свою другую комнату.

Эта новая комната отличалась от прежней тем, что была выкрашена в отвратительный зеленый и странноватый розовый цвета.

Коралина подумала, что ей не хотелось бы спать здесь ночью. И все-таки эта комната выглядела гораздо интереснее, чем ее "старая" спальня.

Здесь было множество необыкновенных вещей, которых она раньше никогда не видела: крылатые ангелочки, летавшие по комнате, как испуганные воробьи; книжки с картинками, которые двигались и кривлялись; черепа маленьких динозавров клацали зубами, когда Коралина проходила мимо них. В комнате стоял ящик, полный удивительных игрушек.

"Вот это другое дело", – подумала Коралина. Она посмотрела в окно, вид был таким же, как из окна ее комнаты: деревья, поля, а за ними, на горизонте, сиреневые холмы.

Что-то черное пробежало по полу и скрылось под кроватью. Коралина опустилась на колени и заглянула под кровать. На нее смотрели пятьдесят маленьких красных глаз.

– Привет, – сказала Коралина. – Вы крысы?

В ответ крысы вылезли из-под кровати, жмурясь на свету. Мех их шкурок был коротким, пепельно-черным, глазки – маленькие и красные, розовые лапки были похожи на миниатюрные ручки, а розовые длинные хвосты – на червяков.

– Вы умеете говорить? – спросила девочка.

Самая большая и черная крыса отрицательно покачала головой. "Какая у нее неприятная улыбка", – подумала Коралина.

– Ну, – поинтересовалась она, – и что же вы умеете делать?

Крысы встали в круг. Аккуратно, но быстро они стали взбираться друг на друга и образовали пирамиду с самой большой крысой на вершине.

У нас есть зубы и хвосты,

Глаза у нас остры.

И в час, когда споткнешься ты,

Мы вырастем из тьмы, –

то ли пели, то ли шептали они.

Коралине эта песня совсем не понравилась. Она была уверена, что уже слышала ее или нечто похожее раньше, только не могла вспомнить, где именно.

Потом пирамида распалась, и черные юркие тела устремились к выходу.

Другой сумасшедший старик из верхней квартиры стоял в дверях, держа в руках черную шляпу. Крысы проворно залезли к нему в шляпу, набились в карманы, под рубашку, под брюки и за воротник. Самая большая крыса вскарабкалась старику на плечи, покачалась на его огромных седых усах, проползла мимо черных пуговичных глаз и уселась на голове.

В считанные секунды подвижное, как ртуть, скопище крыс скрылось у старика под одеждой, беспрестанно перемещаясь внутри с места на место. И только самая большая крыса смотрела на Коралину с головы старика своими блестящими красными глазками.

Старик надел шляпу, накрыв ею крысу.

– Привет, Коралина, – проговорил другой сумасшедший старик из верхней квартиры. – Я узнал, что ты уже здесь. Сейчас моим крысам пора обедать. Если хочешь, пойдем со мной. Ты посмотришь, как они едят.

Выражение черных пуговичных глаз старика было каким-то голодным, и Коралина почувствовала себя неуютно.

– Нет, спасибо, – сказала она. – Я лучше пойду на улицу.

Старик медленно кивнул. Коралина слышала, как крысы перешептываются, но слов не различала. Более того, она была не уверена, что хочет слышать, о чем они говорят.

Она пошла по коридору и увидела своих других родителей. Они стояли у дверей кухни, покачивались и улыбались одинаковыми улыбками.

– Хорошей тебе прогулки, – проговорила ее другая мама.

– Мы будем тебя ждать, – сказал другой папа.

Коралина дошла до входной двери, обернулась и посмотрела на них. Они все еще смотрели на нее, все так же улыбаясь и покачиваясь.

Коралина вышла и спустилась по ступеням.

Снаружи дом выглядел точно так же, как и ее собственный. Или почти так же: над дверью мисс Форсибл и мисс Спинк была подвешена гирлянда из синих и красных лампочек, которые зажигались и гасли, высвечивая одно за другим слова: "ПОТРЯСАЮЩИЙ", "ТЕАТРАЛЬНЫЙ", "УСПЕХ!!!".

День был солнечный, но холодный – так же, как там, откуда она пришла.

Сзади послышался какой-то шорох.

Коралина повернулась. На стене сидел большой черный кот, очень похожий на того, которого она видела в саду рядом со своим домом.

– Добрый вечер, – сказал кот.

Коралине показалось, что голос звучит у нее в

голове, причем голос этот мужской, а не женский.

– Привет, – поздоровалась Коралина. – У нас в саду я видела кота, очень похожего на тебя. Ты, должно быть, другой кот.

Кот мотнул головой.

– Нет, – сказал он. – Я не другой кот. Я – это я.

Он склонил голову, его зеленые глаза загадочно поблескивали.

– Люди вечно разбрасываются, стремясь оказаться во всех местах сразу. Мы, коты, другие.

Мы верны себе. Если ты, конечно, понимаешь, о чем я говорю.

– Допустим.